Фотографии Оксанки в позе "Думателя" (точнее, "Студентумателя" :) уже появлялись на нашей американской страничке. Но то ли ребенок растет, то ли Оксанка деградирует, но теперь они занимаются вместе.
То, что Тимоша растет, может быть засвидетельствовано документально. Здешние детские садики любят делать всякие мелкие радости для родителей -- например, впечатывать куда-нибудь детские лапки. Одни такие лапки есть на Тимошкиной страничке, а здесь -- еще одни (для масштаба придана коробочка из-под фотопленки). Можно, конечно, подозревать, что он окровавленными руками полез за едой, а потом это выдали за веселую игру в ляпание руками тарелок, тем более, что близлежащий документ свидетельствует: не иначе, как 5 декабря 2000 г. Тимоша укусил другого ребенка, когда они дрались из-за игрушки. Действия воспитательницы: объяснила ему, что кусать своих друзей нехорошо. Дала ему над этим подумать. Еще объяснила, что с друзьями драться тоже нехорошо. Очень похожий (даже по почерку) документ нам выдавали и в другом садике...
Так или иначе, жизнь Тимошкина полна разнообразностей и новостей. То хохолок на макушке отрастет, то в автопарке чего-нибудь прибавится.
Одно остается неизменным -- купание под холодной водой! Это не мухи там вьются вокруг Тимошки, это капли воды падают. Температура -- градусов 12-15, наверное, в общем, самое холодное, что может обеспечить местный водопровод.
Еще Тимошка научился кидать предметы -- иногда как зашвырнет какую-нибудь не слишком вкусную сосиску через всю комнату! Тут Тимошка кидает какой-то шампунь. Ну, и как ребенок вполне самостоятельный, он сам вылезает из ванной.
По-русски паста -- это макаронные изделия :). Лео, если увидит эту фразу, наверно, возмутится, но так оно примерно и есть.
Для улучшения возможностей культурного общения Стас продолжает разрабатывать ногу после операции на колене, которую ему сделали на прошлой страничке. Он ходит на физиотерапию в свою университетскую клинику, где его регулярно пытают велосипедом, резинками и измерительными приборами -- до тех пор, пока нога не будет разгибаться до нуля градусов и сгибаться тоже до нуля.
Когда возможностей социализироваться не хватает, мы идем просто гулять. Тимоша при этом засматривается на машины, пытается определить их пол, заглядывая под колеса, и вообще интересуется всякими металлическими предметами. Есть подозрение, что к ночи он превращается в вампира, судя по красным глазам. Наконец, вечная тема -- Тимоша и листья... На первой фотке интересно обратить внимание, как сработали на фотоаппаратную вспышку световозвращающие элементы -- на машинах и на дорожных знаках.
Но в целом мы очень организованные люди. Как известно, организованность -- это когда все дела записаны на разноцветных бумажках, которые ляпаются на холодильник. После того, как Стас подарил Оксанке на день рождения вот такие ляпалки, тип бумажек сильно унифицировался.
Иногда ляпалки плодятся кучками -- это описание того, что нужно купить в магазине. Вот результаты средней довольно-таки магазинной вылазки. Даже, пожалуй, чуть менее, чем средней, судя по количеству купленного (меньше пол-багажника) и потраченных денег. Тимоша играет в Чебурашку, которого, как известно, нашли в ящике с апельсинами.
Потом мы поехали в банк положить денег на счет. Стас стоит у банкомата и как-то воровато оглядывается... В его руках -- судьба примерно полутора тысяч долларов, которые мы кладем на счет, перекладывая чеки из конверта, в котором они были получены в университете, в конверт нашего банка (не сочтите за скрытую рекламу First Union :).
Тимошка все это время покороно сидел в своем сиденьи -- карсите, от оригинального car seat.
Ну, и потом мы, собственно, и поехали к Джонни. Наша дорога пролегает по межштатовским федеральным трассам (interstate) номер 40 и 85 -- примерно 70 миль, 115 км, и занимает примерно час пятнадцать. Межштатовские дороги называются фривеями (free way -- свободная трасса), поскольку на них нет светофоров и других задерживающих элементов. Все ответвления сделаны в виде быстрых развязок с полосами разгона и торможения. Проложены интерстейты были где-то в тридцатых годах из стекла и бетона... мнэ-э-э... из асфальта или бетона, и должны лежать десятилетиями, выдерживая нагрузки машин, несущихся со скростью 60-70 миль в час (95-110 км/ч). В каждую сторону идет как минимум две полосы (иногда -- пять-шесть), встречные полосы разделены. На последней фотке Стас держит руку на пульсе Оксанкиного вождения :). Когда мы ехали, дул ужасный ветер. Высокие джипы и вэны довольно заметно покачивало по дороге, и порывы ветра завывали в щелях дверей, как злобные духи компании Форд :).
Джонни Саггс живет в городе Томасвилль (деревня Фомы, по-русски :), известном в Америке своими стульями -- точнее, сначала стульями, а потом прочей изысканной мебелью. В частности, это обусловило интерес Джонни к "12 стульям" Ильфа и Петрова, которые он сейчас читает. В благодарность бизнесу, облагодетельствовавшему их город, томасвилльцы воздвигли памятник стулу. Говорят, с этого стула перед жителями выступал президент Джон Кеннеди. Нынешний Джордж мл. Буш тоже, говорят, пытался, но, говорят, не одолел.
Вот мы и у Джонни. Тимоша пытался лечь спать, но на него Джонни нападал и спать не давал :)). Джонни был одним из шести сыновей в семье, у него у самого куча детей от двух жен (сейчас он в разводе), в т.ч. сводные дети, которые с ним сейчас общаются ближе, чем с родной матерью, плюс уже пара-тройка внуков, так что в детях он толк знает :). К тому же он обладает голосом, внушающим уважение, особенно маленьким детям. "You have volume in it" -- говорят ему дочки, призывая его загнать спать своих внучат :).
Один из Джонниных детей оставил ему в наследство со старой квартиры дракона. Самого настоящего китайского водяного дракона. Правда, когда мы гостили, дракон болел и пламени не издыхал. Еще у него был оторван кончик хвоста, а восстанавливать свой хвост он почему-то не умеет. Тимоша, конечно, тоже пытался урвать кусочек хвоста, но мы мужественно отстояли Джонниного дракона! На заднем плане -- стеклянная пещера, где живет дракон.
Джонни сводил нас в китайский ресторан со шведским столом. Китайский он в основном потому, что там работают китайцы (или, наверно, тайваньцы. Или американцы с дальними китайскими корнями). Змей и червяков нам не подавали, была вполне приличная, скажем, печеная картошка, резаные ананасы и тушеная говядина. Из чего-то сильно китайского был разве что рис в нескольких вариантах. Конечно, это все гораздо интереснее американских фастфудов, но до китайского ресторана, куда заглядывал Стас, будучи в Лондоне, не дотягивает процентов 85. Тимошке дали специальный детский стульчик. Факт шведского стола нас, конечно, порадовал своей очаровательной наивностью по отношению ко вместимости русских желудков :). По правде говоря, мы в первый раз за нашу американскую жизнь выбрались куда-то поесть, поресторанничать...
А вечером мы учили Джонни делать русские пельмени. Мы привезли ему пельменницу со скалкой, рассказали рецепт теста и фарша, и показали, как это все соединить воедино. Пельмени получились вполне ничего, правда, тесто немножко подкачало. В общем, поездка получилась очень даже взаимно обогащающей :).
Вот такие у нас новости.
Вот еще новость без фоток. У нас был конец света! Самый настоящий. Свет кончился в районе шести вечера и восстановился ближе к девяти. Какой-то товарищ въехал в трактор, производивший ремонтные работы, этот трактор упал в канаву и передавил очень большой кабель, от которого питался наш город и университет.
Оксанка забирала Стаса из университета после экзамена -- это был абзац. "Представляешь, еду я за Тимошкой, и вдруг того светофора, за которым надо в детский садик сворачивать, не оказывается! Я думаю: все, заблудилась...". Она как раз проезжала рядом с садиком, когда свет кончился -- еще светло было. Так что обычные двадцать километров от Тимошкиного садика до Стасова офиса Оксанка ехала часа полтора... Светофоров же нет, все, блин, культурные, друг другу уступают на перекрестках -- с одной стороны, конечно, страшно. С другой -- Оксанка как самая наглая сравнительно оперативно эти перекрестки проезжала. Средняя скорость движения получается 15 км/ч. Врагу не позавидуешь.
Приезжаем домой -- квартира остывает, холодильник нагревается, драгоценные пельмени уходят, батарейки в фонарике почти сели, все плохо. Пожевали холодные макароны, перебились холодным соком, думаем: Тимошку надо с собой класть, чтобы не замерз... Слава Богу, включили-таки свет, правда, в две итерации: сначала на пол-минуты, потом -- по-настоящему. Я думал, что в худшем варианте мы просидим без света до утра, в реалистичном -- до полуночи. Оказалось, на чрезвычайные ситуации американцы реагируют весьма оперативно ;). Ну,еще бы -- тысяч пятьдесят человек только в Чапел Хилле и Дюраме без света осталось, несколько больниц, институты... в Дюке -- реактор ядерный... Вот такое развлекалово нам давеча выпало. Аборигены говорят, что время от времени что-то подобное случается. Стас припомнил, что как-то он видел "Речной вокзал" без света, и как-то раз в Зеленограде в нескольких домах света не было, а так у нас все снабжается, тьфу-тьфу-тьфу, стук-стук-стук через левое плечо, нормально. Оксанка тоже вспомнила, что в Черноголовке иногда отключали свет в паре соседних домов. Но такого, чтобы целые районы оставались без света -- это все-таки редкость.
Говорят, самая крупная энергетическая катастрофа была где-то в 70-х в Чикаго. Там свет вырубился во всем городе на три дня. Там причина была в какой-то неудачно сбалансированной системе электроснабжения: под вечер выключался какой-то большой завод, и на это наложилось подключение какой-то большой электростанции. В результате перегрузился один участок сети, вырубился, стало больше энергии в сети, она стала течь в другие участки, те тоже стали перегружаться, и так пока весь город не вырубился... Говорят, что там был страшный локальный бэби-бум через положенные девять месяцев!!!
Еще Оксана попыталась сдать на права, и мы наконец-то нашли в Америке что-то свое, совковое, родное -- ГАИшников! Ее не пустили сдавать экзамен, поскольку она не смогла представить трех удовлетворительных документов, на которых она была бы одинаково написана. Но об этом, наверно, стоит рассказывать отдельно, как вообще об американских дорогах, машинах и прочем.
19 декабря 2000 г.